Относительно паразитарной теории рака
В. Шмидт
Мюнхен (Резюме, составленное д-ром Р. Веркам)
Автор ссылается на свое более чем 20-летнее сотрудничество с Отто Шмидтом (Otto Schmidt) и на свой успех в качестве руководителя института, занимающегося проблемами исследования раковых заболеваний. Он подчеркивает значимость и ценность результатов их совместных исследований, а также значимость терапевтического успеха, достигнутого благодаря применению их вакцины и животной сыворотки.
В. Шмидт дает пояснения относительно стимула, полученного благодаря паразитарной теории происхождения рака, содержащейся в опубликованном в июле 1925 года научно-исследовательском труде д-ров Гая и Барнарда, Эти ученые утверждают, что при помощи вируса, культивированного из Rons tumor, поместив сыворотку кролика и эмбрион домашней птицы 14-дневного срока развития в питательную среду, содержащую хлорид калия, саркома домашней птицы может быть вызвана даже при помощи миллиардного разведения: что данный тип опухоли также присущ млекопитающим, и, таким образом, рак является инфекционным заболеванием, вызванным вирусом или группой паразитирующих организмов.
Попытки автора, а также множества других исследователей повторить исследования д-ра Гая относительно раковой болезни человека и животных потерпели неудачу. Д-ра Алексис (Alexis). Карлз (Carles), а также Мерфи (Murphy) и Лэндсгейнер (Landstei-ner) доказали, что, независимо от использования самопроизвольной опухоли и исключив всякое инфекционное заражение опухоли, идентичные Rous tumor возможно произвести экспериментальным путем посредством инъекции семидневного эмбриона домашней птицы во взаимодействии с дегтем, мышьяком и индолом. Исследования различных вышеупомянутых специалистов показали, что, вопреки утверждению д-ра Гая, экстракт Rous rumor может оставаться активным несмотря на добавление хлороформа; что фильтраты саркомы домашней птицы не обязательно свободны от активных клеток; что активные, хорошо сохранившиеся клетки могут выжить даже после размельчения высушенной опухолевой массы, и что при рассматривании в микроскоп препарата, изготовленного из отфильтрованного осадка опухоли, подвергнутого центрифигурированию в течение 45 минут, видны все еще хорошо сохранившиеся клетки. Все это указывает на возможность того, что д-р Гай в процессе инъекции своего фильтрата случайно привнес также и клеточный материал. Кроме того, спорным является вопрос о принадлежности Rous tumor к истинным злокачественным опухолям.
Затем следует изложение противоположных мнений относительно этиологии злокачественных новообразований. Во-первых, клеточная теория: клетки имеют склонность или неотъемлемое свойство неограниченного роста; либо рост, инвазию и разрушение здоровой клеточной ткани провоцируют эндогенные и экзогенные факторы. И в качестве альтернативы приводится инфекционная теория, согласно которой инородный микроорганизм внедряется в организм здорового человека и провоцирует клетку к неограниченной пролиферации.
Далее д-р Шмидт обобщает мнения множества авторитетных специалистов, которые не согласны, что причиной происхождения злокачественных новообразований является паразитирующий организм, и которые еще меньше склонны принимать теорию существования универсального возбудителя, утверждая, что если канцерогенный фактор вирусной природы действительно существует, тогда необходимо допустить факт существования целой группы родственных паразитов, которые обеспечивали бы каждый отдельно взятый биологически определенный вид опухоли своим специфическим возбудителем. Оппоненты паразитарной теории неизменно утверждают, что опухоли, полученные экспериментальным путем посредством внесения организмов, полученных в виде чистой культуры из пораженной раком крови или из раковых опухолей, в большинстве случаев не соответствуют условиям, установленным патологами. С другой стороны, если экспериментально полученные опухоли все же получают заключение ведущих патологов о том, что они соответствуют установленным критериям, признается, что их появление является результатом не специфического процесса. Возбудитель представляет лишь побудительную причину, провоцирующую в клетке ее “природное свойство” неограниченного роста. Процесс стимуляции носит по-прежнему не специфический характер. И защитники клеточной теории продолжают свои поиски неизвестного фактора, который поражает клетку, делая ее непохожей на ее сородичей, извращает ее гистологическую и клиническую природу, и, в конечном счете, вследствие атипичной пролиферации приводит к возникновению морфологически узнаваемой раковой опухоли.
В качестве весьма веского аргумента против паразитарной теории рака ее оппоненты ссылаются с особой убедительностью на постоянный успех, сопровождающий эксперименты по искусственному производству опухолей у мышей и кроликов посредством нанесения на их тела дегтя и смолы. Считается, что эти результаты обнаруживают несостоятельность паразитарной теории. Но в процессе объективного анализа этих исследований возникает вопрос: почему наблюдается успех только в случае определенных видов животных и неудачей заканчиваются опыты в случае использования других животных, принадлежащих к тому же роду, у которых в процессе точно такого же эксперимента и при абсолютно идентичных условиях опухоль не развивается? Может быть это, все-таки, указывает на то, что наличие паразита играет определенную роль: если признать за специфический фактор микроорганизм, присутствующий в организме, то раковые опухоли у животных развиваются лишь тогда, когда клетки их организма поражаются посредством систематического применения дегтя. Является ли допущение существования двух факторов: паразитической инфекции и эндо- или экзогенного воздействия, разрушающего клетку, столь неприемлемым для биологического учения? Разве не является вероятным, даже логичным, предположение о том, что паразитическая инфекция есть первичный, а поражение клетки вторичный этиологический фактор? Самопроизвольно возникающие опухоли наблюдаются у мышей гораздо чаще, чем у других грызунов, Важно то, что у мышей процесс искусственного производства опухоли при помощи дегтя наиболее успешен. Разве не логично предположение о том, что мышь, у которой после нанесения на ее тело дегтя развивается опухоль, заранее являлась носителем специфического возбудителя, не обнаруживаемого у морских свинок или у других животных, у которых опухоли не развиваются?
Д-р Тойчлэндер (Teutschlander) пишет: “Специфический стимул, наблюдаемый при возникновении рака, не является привнесенным извне, но является специфическим фактором, существующим внутри конкретного организма, и может существовать или развиваться в любом организме”, и дальше: “Отклонение от параметров нормальной органической структуры или способности к восстановлению определяются характеристиками действующего внешнего патологического фактора, но причина происхождения рака и его структура зависят от внутреннего фактора”. Другими словами, искусственное производство новообразований посредством воздействия внешнего фактора, каковым является применение дегтя, возможно лишь при условии, что “специфический стимул” в той или иной форме уже присутствует в организме животного. Сторонники клеточной теории хранят молчание по поводу их понимания природы данного “специфического стимула”. Каково основание для исключения паразита, представляющего нужный фактор, уже изначально присутствующий во многих организмах или же внедрившийся в организм извне? Разве является таким уж невероятным или неправдоподобным то, что в случае человеческого организма или организма животного, являющегося носителем инфекции, заболевание проявляется в форме опухоли тогда, когда к специфическому фактору, каковым является паразит, добавляется второй, не специфический фактор стимулирующего действия?
Противники паразитической теории обычно признают факт конституциональной предрасположенности. Данная предрасположенность может быть наследственной. Более того, данная предрасположенность может заключаться в атипичности клетки или группы клеток. А затем мы имеем эндогенный или экзогенный стимул, и появление рака, спровоцированного воздействием дегтя, оказывается аргументом, поддерживающим паразитическую теорию: данная опухоль может возникнуть лишь тогда, когда инфекция изначально присутствует в организме, а постоянное воздействие дегтя является внешним стимулом. Очевидно, что подобная скрытая или изменчивая инфекция может иметь только протозойную природу, и вид ткани, куда внедряется паразит, определяет гистологическую разновидность опухоли.
Автор перечисляет необходимые характеристики, которыми должен обладать микроорганизм, чтобы быть специфически связанным с болезнью.
Он показывает, каким образом паразит, о котором впервые сообщил Отто Шмидт в 1906 году, полностью подчиняется этим требованиям касательно ракового заболевания. Подчеркивается, что гистологически определенные метастазообразующие трансплантируемые опухоли вызываются искусственно у мышей. крыс, свиней и даже у морских свинок при помощи одной, самое большое двух обычных инъекций живых культур простейших паразитов Шмидта, без какого бы то ни было внешнего воздействия. Опухоли, которые искусственно вызывались другими исследователями посредством инъекции так называемого Micrococcus tumefacierts и посредством других бактерий во взаимодействии с активизирующим механическим или химическим раздражителем, дают повод для критики: весь процесс представляет собой всего лишь неспецифический фактор, а реальный породитель опухоли, истинный опухолепроизводящий паразит и специфический фактор либо уже присутствовал в организме, либо был случайно привнесен во время процедуры. Это относится в одинаковой степени к результатам, опубликованным д-рами Блюменталь (Blu-menthal) и Мейер (Meyer) и другими и к другому виду экспериментов, проделанных д-ром Фибигером (Fibiger) и т.д. Кроме того, если другие, искусственно произведенные опухоли, продуцированные посредством воздействия дегтя, паразитов или излучения я т.д., неизменно появляются в месте локального раздражения, то опухоли Шмидта возникают не только на месте инъекции, но, даже еще более часто, в других частях организма.
Паразит Шмидта является этиологическим фактором только ракового заболевания (не обнаруживаемым при других болезнях). Он может быть обнаружен в любом пораженном раком организме, будь то человеческий организм или организм животного. Его можно культивировать бесконечно без потери его вирулентности, и новую инфекцию всегда возможно искусственно продуцировать посредством воздействия культур микроорганизма; единственным условием является наличие атипичной клетки или группы клеток. Данный паразит может быть выделен не только из опухолей, но также из крови раковых больных. Искусственно инфицированные животные, которые не погибли, но выжили, преодолев сильную анемию, обычно развивающуюся у тех животных, у которых опухоли не возникают, становились носителями паразита на протяжении двух лет и более.
Общие и местные реакции, наблюдаемые при парентеральном введении сверхмалых доз суспензий мертвых паразитов раковым больным, также весьма характерны в смысле своей специфичности. При положительной реакции возникают сильные воспалительные процессы в различных очень маленьких, разбросанных по всему телу участках: появляются жар, покраснение и чувствительность опухоли к надавливанию; но эта реакция наблюдается только в пораженной ткани и никогда в здоровой ткани, а также никогда не наблюдается при доброкачественной гиперплазии. Только пациенты, определенно пораженные раковой болезнью, демонстрируют эти местные или общие лихорадочные реакции; данные реакции не возникают у здоровых людей или у тех, кто страдает другими заболеваниями. Это является неопровержимым доказательством причинной взаимосвязи между антигеном и инфекцией. Если при проведении вакцинной терапии, в процессе которой почти в каждом случае наблюдаются характерные реакции, как местные, так и типичные общие, а также температурные реакции, большие злокачественные опухоли (карциномы и саркомы) смягчаются и рассасываются без ущерба для организма, и даже определенная часть самых тяжелых неоперабельных пациентов излечиваются, и результат данного исцеления остается стабильным, значит, вакцина должна содержать специфические компоненты. Действие данного антигена (вакцины Шмидта) в первую очередь направлено не на пораженную раковую клетку, а на паразитический микроорганизм, являющийся причинным фактором. Если после продолжительного и систематического назначения антигена, т. е. после активной иммунизации, вырабатывается достаточное количество антигена (что обычно требует некоторой реакционной способности со стороны клетки), и если прикрепление антитела к паразитическому микроорганизму вызывает уничтожение или, по крайней мере, некоторое ослабление последнего в той степени, что паразит становится неспособным вызывать дальнейшую пролиферацию клеток, тогда происходит полное выздоровление и избавление от раковой опухоли. Уничтожение уже существующих опухолевых клеток, превращенных в инертное инородное тело в организме, происходит посредством фагоцитоза. Данный процесс ускоряется, если мы продолжаем применять специфическую терапию, и может принять форму резорбции, фагоцитоза мертвых клеток или же формирования рубца из соединительной ткани.
Терапия Шмидта действует при любой разновидности злокачественной опухоли. Ее следует применять очень осторожно, и следует избегать появления частых и выраженных реакций, будь то местные реакции или общие (существуют исключения, поскольку лечение является сугубо индивидуальным). Исчезновение опухоли должно происходить по схеме, определенной природой. Полное и стойкое выздоровление зависит в конечном счете от степени тяжести существующих поражений и от характера протекания резорбционных процессов в опухоли. Подобная активная иммунизация может в определенных случаях быть подкреплена пассивной иммунизацией, и это может оказаться решающим фактором в деле окончательного выздоровления, но пассивную иммунизацию необходимо воспринимать лишь как вспомогательную меру, как дополнение к активной иммунизации, которая должна играть основную роль в борьбе с болезнью, носящей хронический характер. Автор дает заключение: “Вакцина Шмидта и антисыворотка Шмидта представляет собой лекарственные средства, которые при своевременном их применении обеспечивают полное и стабильное выздоровление в очень многих случаях неоперабельного рака. Существуют пациенты, у которых рак после лечения не наблюдается в течение более пятнадцати лет.
Применение данной терапии в сочетании с операцией позволит предотвратить рецидивы и поздние метастазы.
Вакцинная терапия может быть подкреплена одновременным лечением при помощи антисыворотки. Данная терапия является специфической, а также абсолютно безвредной и не представляет никакой опасности”.