— 88 —
«исправляющих» средств. К сожалению, невозможно здесь привести все выдающиеся характеристические места из сочинений Ганемана.
Далее следует: «Природа действует по вечным законам, не спрашивая на то твоего разрешения; она любит простоту, и в любом средстве оказывает сильное действие; ты же своими многочисленными средствами производишь слабое действие. Подражай природе! Прописывать сложносоставленные рецепты, и дажн по нескольку ежедневно, есть высшая степень парэмпиризма. Давать же совершенно простые средства и заменять одно лекарство другим не раньше, как первое перестанет действовать — естественный прямой путь в святилище искусства».
В самом тексте этого произведения в 412 страниц он показывает многочисленными примерами безраcсудство многосмешения. Вот несколько доказательств.
Стр 33: «В таком случае средство возросло бы до 5 ингредиентов, из которых каждый обладал бы значительной силой действия, и почему бы тогда не составить смеси из всей Materia Medica? Вероятно, таковая помогла бы еще лучше. О, как мало известно настоящее действие этих ингредиентов, взятых отдельно! Какое влияние можем мы от них ожидать, когда они вместе и разом действуют в организме? Каким образом можем мы достигнуть познания отдельных медикаментов, если составляем только одни смеси. Мне кажется, что мы и лишаемся точного знания свойств каждого отдельного лекарства, а иногда и употребляем смеси из нескольких средств, чтобы в этой удержать перед своими глазами возлюбленный туман».
Стр. 39: «Врачу, получившему диплом, позволено давать что ему угодно; сама природа из уважения к его ученой степени, конечно, должна подчиниться ему».
Стр. 66: «Глубокая мудрость сокрыта в том, что такое средство, как алоэ, которое только через 12-16 часов оказывает действие и может вызвать не более как один раз испражнения (в больших же дозах, как слабительное, вызывает мало испражнений, но производит мучительные спазмы в желудке), дают одновременно с другими веществами, которые, как колоквинта, действуют по истечении двух часов!
— 89 —
Скоро ли слабит после приема скаммонии и какие отличительные свойства действия этого вещества, совершенно неизвестно. Но тем лучше! Чем менee известны медикаменты, тем научнее составлена смесь».
Стр. 74: «Формула, страдающая неисправимо сложным многосмешением! Горячительные, прохладительные, слабительные и другие вещества, смешанные вместе. Конечно, свойства действия уксусомеда, о котором, при употреблении этого вещества в чистом виде, со времен Диоскорида, существуют столь шаткие и загадочные понятия, сделаются более известны! Горе!».
Стр. 81: «При настоящих дизентериях следует избегать таковых (александрийский лист с ревенем и тамариндой, сваренные вместе), а в других случаях нетрудно найти менее противные смеси, уж если злой дух смешения не даст нам покоя».
Стр. 86: «Я напоминаю обо всех этих тинктурах — все методические формулы, — что авторы с завистью скрыли от нас свои мудрые цели, для которых они соединяли ревень с шафраном, горчай, змеевник и алоэ, александрийский лист с ялаповым корнем? Знали ли они, что каждое из этих веществ имеет свое особое назначение? Что при смешении их обнаруживается средний продукт сил, который, взятый отдельно, нам в высшей степени малоизвестны, не говоря уже о том, что относительно смеси из этих веществ мы пребываем в полнейшем неведении? Может быть, их мудрые цели разрешаются зудом многосмешения (pruritus componendi), заразой, убийствующей и у нас, в пальцах наших практикантов? Но я склонен думать, что при составлении смеси они руководствовались более высокими основаниями, потому что они смешивали ревень и алоэ с лакрицей. Восхитительная мысль! Вероятно, при этом первые сделаются слаще и утратят свой горький вкус? Difficile est saturam non scribere».
Стр. 91: «Не следует верить прописывающим рецепты, что чем сложнее соединены между собою, например, различные мочегонные средства, тем большим мочегонным действием будет обладать смесь. Глупцы! Обыкновенно получается обратное. Часто одно препятствует действию другого. Зачем же они смешивают
— 90 —
так много веществ между собой? Оттого, что они смотрят на лечение, как на ставку в лото. Если я поставлю ставку на довольно большое число номеров, думает малодушный, то должен же я выиграть! Слишком дорогой ценой хочешь ты, любезный друг, захватить первый выигрыш. Если бы они были правы, то Цакутус Лузитанус с его 50 ингредиентами в рецепте был бы матадором между врачами».
Стр. 97: «Засорение печени скорее предполагают чем распознают, а некоторые формы желтухи проходят сами по себе через несколько дней. Этим объясняется, как можно было превозносить при этих недугах варево, портящее в такой степени желудок. К чему употреблять купоросный винный камень (Vitriolweinstein), если помогает одуванчик? Но, может быть, помогает одно первое средство? Или оба? Почему оба? Если вопрос, помогают ли эти средства только вместе, разрешается только опытом, то пусть нам представят подробные опыты, которые могли бы раcсеять все наши сомнения как относительно свойства болезни, так и относительно известной помощи от употребления смеси. Разумный человек должен иметь основание для каждого из своих действий».
Стр. 100: «Простая формула представляется практическому врачу, как бельмо в глазу! Гиппократ со своими простыми средствами в таком случае плохой мастер, которому по справедливости следовало бы приобретать современное искусство составления рецептов».
Стр. 106: «В этих семи следующих одна за другой формулах мы видим морской лук, соединенный с 8 различными второстепенными средствами. Разве одного морского лука было недостаточно? Какую поддержку оказали ему примеси? Если все примеси обладали такими целебными свойствами, то к чему же так много изменений? В противном случае, почему нас не поучают, какие из них менее действительны, какие помогают более и в каких случаях? Пусть же так делают, если нас не хотят уверить, что изменения делаются только ради изменений, или же по слепому инстинкту (сaесо instinctu). Но нет! Мы встречаем страшно сложные рецепты, прописанные очень знаменитыми врачами для предохранения от водяной, с извинением, что именно в известной смеси некоторых
— 91 —
веществ заключается вся сила некоторых лекарств.
Какая же это вся сила заключается в ней? Что иногда она способствует выделению воды! Но в каких случаях? Этого они сказать нам не могут, не более как и того, где особенно пригодны различные приготовления из винного камня, щелочных солей, морского лука, осенника, можжевельника, бузины, петрушки, наперсточника и т. д. А если они даже не могут указать надлежащего места для простых средств, которые также все в отдельности в некоторых случаях оказывали пользу и спускали воду, то как же они хотят расхваливать многосоставные смеси, которые, если даже каждое простое средство требует особого болезненного случая, имеют конечно еще более ограниченный круг действия и требуют еще более индивидуального случая болезни, именно вследствие этого многоразичного состава, в коем каждая отдельная составная часть вносит новое показание и ограничение… Врач, хорошо знакомый с лекарствами, знает, как трудно добиться для своей практики хотя бы 50-ти простых средств всегда одинаковой доброты и постоянства, поскольку место нахождения растения, время сбора и полнота развития его, удаление испорченного, способ сушения в несколько часов или в течении многих недель и тщательное или невнимательное устранение воздуха, теплоты или сырости при сохранении влияют даже на. сырые листья, корни и кору. А какую еще разницу производят приготовления, настои на горячей или более холодной воде, на более крепком или слабом спирту, в течении нескольких минут и до многих недель». Далее указывается на дурное приготовление экстрактов (посредством варки) и на их неряшливое хранение в аптеках. «Если же нам так чрезвычайно трудно сохранять простые аптекарские продукты и простые приготовления из них постоянно хорошего и одинакового качества, одним словом, если весьма редко приходится лечить всегда однородными простыми средствами, какое же нужно безумие для того, чтобы добиваться самого невероятного из всего мыслимого — всегда одинакового лекарства из многих составных частей, из которых некоторые уже перед тем испытали искусственую обработку, подверженные сами по себе недостаткам и несчастным случайностям!».
— 92 —
«Кто может восхвалять столь сомнительную, беcконечно различную смесь из 7, 8, 10, 15 составных частей, как верное лекарство? Только незнающий. Пусть попробуют послать такой рецепт в 10 различных аптек. Изготовленное лекарство во всех десяти будет различно отчасти уже по запаху, виду и вeсу (не говоря уже о лекарственных свойствах)… Когда же ты имеешь простое средство, то ты можешь судить о его качестве и усилить прием, если средство слабо. Но что ты сделаешь, если в смешанном составе, без возможности это угадать, одна из составных частей в 100 раз сильнее, а другая в 10 раз слабее, чем ты привык применять ее?».
Стр. 112: «Так всегда один противоречит другому, и никто не знает, насколько он прав, а другой неправ. Они не отличают с точностью отдельных случаев и ищут спасения в смеси, так что незначительный свет окончательно обращается (для них) в непроницаемую тьму. Это ли царственный путь к храму истины?».
Стр. 118: «Едва ли можно будет составить эту микстуру без того, чтобы часть селитры не образовала осадок, но какое дело любителю смесей до химии? Лишь бы смешаны были самые причудливые предметы, чтобы имело ученый вид; желудок же больного пусть справляется с этим, как знает».
Стр. 142: «В каких видах перемежающихся лихорадок? Чем они отличаются от той (лихорадки), которая излечивается хинной корой? В чем содействовали сурьмяная известь, щелочная соль, ромашка? Смотри: «Тьма покрывает землю и темнота глубину!».
Стр. 352: «Вот это по моему соус au dernier gout (новейшего вкуса) из 13 пикантных составных частей, которые отчасти взаимно уничтожают свое влияние. Это теперь (при изгнании здравого человеческого рассудка) самая наитончайшая мода! Бедный Гиппократ, с твоими лишь простыми средствами, как неумело выступаешь ты в сравнении с этим. Мы одни только владеем настоящим voir faire (умением), утонченной культурой; а там да явит Бог свое милосердие бедным душам, покидающим свои методически леченные тела». Такими и подобными замечаниями Ганеман сопровождает автора
— 93 —
на каждой странице по всей книге, представляя этим наглядное доказательство того, насколько серьезно было его стремление к истине, как сильно было его старание к улучшению лечебной науки и в какой степени он превосходил своих товарищей-любителей смеси в способности наблюдать и исследовать.
Через год после этого, в 1801 году, он пишет в «Лечении скарлатины», стр. 12: «Тут обнаруживается non plus ultra самого ярого эмпиризма: для каждого отдельного симптома отдельное средство в пестрых, скученных лекарственных формулах — для трезвого наблюдателя зрелище, возбуждающее уныние и негодование».
В то же самое время он в журнале Гуфеланда1 выступил по этому вопросу против Броуна (Brown). Этот советовал всегда применять несколько средств вместе и никогда не употреблять отдельно одного средства. Ганеман по этому поводу замечает: «Вот это настоящий признак лжемедицины. Шарлатанство всегда идет рука об руку с многосмешением, и тот, кто может внушать (а не только допускать) подобное, беcконечно далек от простых путей природы и ее законов».
И в последующие годы он не уставал все вновь указывать своим многосмешивающим товарищам по профессии на «верховный закон врача», а именно на простоту в образе действия.
В 1805 году он вновь убеждает в «Опытной медицине» («Heilkunde der Еrfahrung»)2: «Одно простое средство, без всякой примеси, всегда способно произвести самое благотворное действие, лишь бы средство это было хорошо подобранное, самое, подходящее и в надлежащем пpиeмe. Никогда не бывает нужно смешивать два средства»… «Если мы хотим ясно убедиться, какое действие имеет лечебное средство в какой-либо болезни и что еще можно сделать, то мы должны давать одновременно только одно простое средство. Всякое прибавление второго или третьего (средства) изменяет нашу точку зрения».
В том же году он пишет в «Эскулапе на весах» («Aesculap auf der Wagschale»)3:
———————————————————————————
1 Bd. 11 St. 4 S. 3 uf.
2 Stapf. II, S. 43.
3 Stapf. l. с. II. S. 267 Anmerkung.